Я хочу, чтоб жили мирно Папуасы из Анголы. Я хочу чтоб сытно ели Папуасы-эфиопы. Не всплакнув, на них не взглянешь, На голодных и забитых, ....................... А.Лаэртский "В защиту негров"
Года два назад у меня в очередной раз заканчивался годовой контракт. Компания, пытаясь вывернуться из под кабальных ежемесячных платежей в британских фунтах стерлингов, решила контракт не продлевать.
В тот момент я тянул довольно много работы, и юаровское руководство постановило нанять мне замену. Решение было вполне логичным, и я принял его как данность. Вскоре в офисе появился мой тезка - Энтони, - программист с опытом, только черный, как гуталин.
Энтони был не каким-нибудь рядовым баклажаном, а имел внушительный экспириенс и даже успел поработать в Соединенных Штатах. Там они программировали начинку банкоматов, ту, что вежливо сообщает пользователю «сейчас выплюну вашу карточку и деньги, ловите», и при этом противно улюлюкает.
Энтони посадили в наш четырехместный кабикл, а мне наказали отвечать на его вопросы, чтобы он мог перенимать полезные знания.
Надо сказать, что некоторые местные негры – просто ужас, особенно если сидеть с ними рядом. Как-то мне довелось соседствовать с черным программистом-Зюко, так тот, вообще, никогда не мылся и не стирал одежду. Я ощущал себя в клетке с бабуинами и даже несколько раз порывался указать Зюке на исходящий от него смрад, но, слава Богу, не сделал этого. Мог бы разразиться скандал, - ведь не для того местные черные победили апартеид, чтобы какой-то заезжий white Russian выдвигал им гигиенические требования. Кроме того, Зюко периодически принимался петь дурным голосом заунывные африканские песни, утверждая, что так ему лучше думается.
Энтони, в отличие от Зюки, был домашним негром. У него была жена и дети. Жена ему стирала, меняла одежду и не пускала на работу извалявшимся в дерьме. Энтони не пах и не пел, и я был им доволен.
По работе же, дела у Энтони обстояли несколько хуже, чем с личной гигиеной. Начальство выдало ему задачку – давно висевший change request. Энтони был нанят, как ведущий разработчик и, в принципе, должен был решать головоломки, как орешки щелкать. Но выданное задание поставило моего новобранца в тупик. У меня не было ни малейшего желания утопить преемника и, поэтому, в самом начале нашего знакомства я подробно рассказал ему, как бы я решал поставленную задачу и даже нарисовал детальный «план захвата Парижа». Работать без плана нельзя – это понимает даже дядя ваня–тракторист, но не таков был Энтони.
Вообще, иногда трудно понять, что происходит в головах у наших чернокожих коллег. Расхожим мнением являет то, что они глупы. Это неправда. В их среде примерно то же распределение между умными и глупыми, как и у европеоидов. Однако, ум их, вернее, способ мышления, весьма отличается от нашего. Большую часть жизни практически любой белый человек мыслит логически. Это означает, что текущие события и ситуации, как правило, предопределены прошлым, также как действия в настоящем влияют на будущее. Черные же зачастую живут вне логики. Особенно, если это касается разноуровневых абстракций, коими изобилует программирование. Здесь, вместо того, чтобы рассуждать логически, шаг за шагом приближаясь к решению, они пытаются найти идентичные случаи в прошлом (прецеденты) и использовать их повторно. Вероятно поэтому, их мозги очень хорошо заточены под юриспруденцию и изучение языков. Они способны без труда выучивать и надолго запоминать не поддающиеся прямой логике, а часто и противоречивые факты и правила.
Первую и главную ошибку, которую допустил Энтони, было совершенное игнорирование моего плана. Возможно он, по-первости, просто не понял разделенных с ним филигранных идей, или счел их очередными стеклянными бусами от белого человека (они не всегда доверяют белым с первого раза, считая нас честолюбивыми мозгоебами). Поняв, по задаваемым вопросам, что Энтони плывет куда-то сам по себе, без связи с окружающей действительностью, я потерял к нему интерес. Начальство же, будучи технически абсолютно некомпетентным в наши дела не лезло. Так прошли пара месяцев.
В один из будних дней, в середине рабочего дня я, как обычно, вернулся из тренажерного зала и не обнаружил Энтони на рабочем месте. Вместо него меня поджидала наша секретарша Нолитта (её имя, как она сама объясняет всем вновь прибывшим, обозначает на одном из местных языков какой-то невзъебенный цветок). Нолитта была необычно возбуждена и первым делом осведомилась, не заметил ли я утром чего-нибудь странного в поведении Энтони. Я, вообще, не имею привычки разглядывать коллег по кабиклу, но вспомнил, что с утра Энтони весьма громко общался с кем-то по телефону, гогоча и матерясь. Представляешь, Энтони нашли пьяным на кухне! – торжественно закатывая глаза, сообщила мне Нолитта. Я не сразу врубился в то, что она говорит, но задав пару вопросов восстановил картину произошедшего.
В обед Энтони договорился со своим старинным приятелем, встретиться в кафе в центре Кейптауна. Там они выпили за встречу. Потом ещё выпили. А потом Энтони так наебенился, что потерял чувство реальности. Вместо того, чтобы взять такси и отправиться домой, он, зачем-то нагрянул в офис, пошел на офисную кухню и там, утеряв естественную пространственную ориентацию «верх-низ», лежал беспомощно на полу. В этом неблаговидном состоянии он и был обнаружен Нолиттой, которая немедля настучала руководству.
В Компании существуют достаточно жесткие policies относительно допустимых норм поведения. Например, категорически запрещено нажираться до изумления в рабочее время, даже если ты негр-ведущий разработчик. В результате, Энтони тут же уволили. Больше я его никогда не видел.
Теперь я думаю, занимайся я больше рабочими проблемами Энтони, консультируй и направляй его ежедневно, возможно, он и не нашел бы времени и причин набубениться в сосиску. Возможно, он и не потерял бы работу. Признаться, меня иногда мучают угрызения совести...
Но нет, как говорится, худа без добра: в результате, не имея замены, контракт мой продлили, а потом и вовсе отбраковали саму идею искать мне замену.
